Мне это действительно надо, пусть будет хоть графомания, хоть черновик...
19ХХ
Где-то, возможно есть берег Жмеринки, об которого разбиваются волны океана, который предсказывал Великий Ося, милый плод «жидовской» фантазии…
Моя бабушка всегда думала, что я голодный и, когда я приходил к ней, вынимала из холодильника вареные яйца, гречневую кашу в пластмассовой кандейке.., словом, все то, что приносила ей моя мама. Бабушка не могла ходить. Бабушка – прости меня за то, что я всегда смотрел на часы, придумывая повод отказаться от твоих гостинцев. Часов было двое – одни висели на стене, и отсчитывал время фирмы, логотип которой был на циферблате, а другие – у меня на руке. Время на них всегда совпадало, потому, что мама переставляла стрелки с завидным постоянством…
Бабушка – я сволочь.
Я откладывал до самого последнего момента истину, которая живет в моих генах, а именно - зло или добро чекиста, доставшееся по наследству от моего дедушки. Впрочем, вру…
Я спросил об этом, когда твои глаза были белыми и в них захлестывал прибой океана смерти. Я покупал три дешевых йогурта и кормил тебя с ложечки…
Бабушка, прости меня.
В этой стране, так никто и не придумал больше фашистов. Фашисты строили бараки, а страна – комуналки. Моя бабушка попала в оккупацию и рассказывала про фашиста-лекаря, который запломбировал ей зуб. С учетом того, что я помню очень мало из того, что не касается сиюминутной обороны, фашист этот остался у меня самым лучшим воспоминанием, среди четырех остальных…
Магнитофон «Весна-215», выпускной вечер, диплом, Босфор …
Фашисты ехали на танках по траве, и было страшно, что трав с корнями вырывалась траками, потому, что это была наша трава, а еще страшнее – танк с номером 79, который задел гусеницей поле.
За три колоска - расстрел…
Ни хера не было, кому донести, так, как председатель исчез, и его жена с грудями украинского размера стояла с двумя грудничками на вынос и сопливым Вовкой за подолом. А головной танк проехал по его избе, пыхтя дизелем. Фашисты, конечно, были фашистами, и это должно стоять колом в эрзаце души, каждого, только больше, разрушений они не творили. Их не герань на председательских окнах раздражала, а сам факт дома, в три этажа больше всей деревни…
- Кто из вас старший? Где председатель?! ,- спросил фашист, высунувшийся из люка, когда, наконец танк раздавил подоконники и граммофон
- Я!
- Кто?!
Это был деревенский дурачок Витька. Витьке нравилось все, что передвигалось при помощи мотора, трактора, танки…
Живя на иждивении мамки, Витька строил в амбаре солнечный двигатель. За это его били те, кто косил, пахал и сеял и политический комиссар из области.
- Гут, - сказал танкист, отирая тыльной стороной грязной ладони лоб.
А изнутри бронечудовища высунулась вовсе уже круглая рожа в шлеме с наушниками и спросила, что-то по не – русски у обреста. И колхознице в первом поколении, Милке, трактор видевшей только в хронике внезапно перехотелось «за амбар». Танкисты были не только фашистами, а еще и мужиками, которые ехали в железной коробке, наверное, от самой Европы, где, шелковые чулки продают просто так, а не за любовь партийного товарища в колючем сене. И мужики зае%ались ехать… Обрест вылез из танка сначала до пояса с кобурой, а потом- до самых сапог.
- Рад сказать, великий слова освобождения славного Райха…
- Ты, сука скажи, где…
Дурачок Митька не успел задать свой вопрос, а вопрос был естественно про радиолампу – пентод, вопрос, которым он заел всех…
Их было четверо. Анатолий, Коля, Игорь и товарищ старшина, четверо бойцов без году неделя, ехавших за водой и оторвавшихся от своей части навсегда. Ночной прорыв танковой группы немцев разделил их и котел с пшенкой, лейтенанта Громова, знамя части и еще до хрена реальностей первой недели мобилизации. У них было 28 патронов, 1 граната, лошадь с телегой и товарищ Сталин. И они уже сутки ошивались в деревне, потеряв фронт и тыл. Сталин не мог помочь Игорю, который выстрелил в офицера из винтовки.
Осталось 27 патронов…
Немец упал сапогами вверх с танка, а Игорь смотрел на него и не передергивал затвор, потому, что был неделю назад студентом и мог списать, но не убить… Круглолицый механик нырнул за крышку люка, а невидимый водитель полоснул очередью из пулемета. И не стало Игоря. А, Коля, который был жлобом и физкультурником, которого не любила Ира из параллельного класса Минской школы №32 и очень ценил военрук, товарищ Штенглиц, бросил гранату своим классическим «перевертышем», с тремя оборотами в воздухе, прямо в люк танка. Только граната была учебная, о чем их никто не предупреждал. Круглолицый, тем не менее, выскочил, как ошпаренный. Бах, бах, бах…
Осталось 24 патрона, лошадь и…
- А, бл%ь ! Товарищ старшина ломанулся через толпу колхозников и захватив ладонями горсть земли, ловко засунул ее в танковый ствол. Немец стрелять побоялся, может разорвать, а товарищ старшина в упор, из винтовки открыл огонь по запасным бакам танка. Они загорелись.
- Б%дь! – обрадовался старшина, уже, без минуты мертвый, убитый пулеметом, как и Игорь.
Осталось 20 патронов, Коля, Толик и лошадь. Потом – 11 патронов, Коля и лошадь… Потом – только лошадь, которая побежала в поле и была рас%ерачена танковым снарядом…
У ветеранов есть 9 мая, в остальные дни их посылают на х%й, либо, просто не уступают место в автобусе. Россия очень любит ветеранов, именно поэтому оставляет им коммуналки, в которых можно смотреть телевизор всем на кухне и умирать в отдельной ячейке, которая, потом передается следующему. Ветераны тоже очень любят Россию, именно поэтому еще есть дети, которые умеют разговаривать на архаическом языке бабушек и дедушек, то есть не сразу: «Ё% твою мать, ты в натуре, откуда, чмо?! », а «Здравствуйте».
Я тоже очень люблю россию, и желаю, чтобы все дети ныне рулящих стали врачами и учителями…
Фашисты повесили на сельсовете громкоговоритель и начали играть в него одну и ту же пластинку, где по-русски было только шипенье да потрескивание. Танковая группа уехала умирать в снегах под Москвой, а в деревне остался толстый, хер его произнесешь, какой «фюрер», с тремя солдатиками. Невелика сила, если учесть, что Коля убежал, когда танкисты победили окруженцев, и, сейчас вполне мог выйти из леса с винтовкой Мосина о 11 патронах…
Только Коля не нуждался больше в винтовке, потому, что немецкий автомат был гораздо легче и его можно было носить на пузе, закатав рукава гимнастерки, но так, чтобы ненароком не закрыть повязку дающую мелкую власть…
(продолжение возможно будет…)
|
Бар "Зеленая Тоска" [часть 8], продолжение
Страницы: (145) « Первая ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 [33] 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ...
Последняя »
