ТАНКОГРАД (окончание)
Утром, первого дня межсезонья упало тяжелое слово «Аромакс». Упало железными щитами на итак невеселые глазницы танкостроительных цехов. Мужики вышли на работу, а проходные – закрыты. На проходных – охрана, охрана не то, что раньше, в смысле - живые люди, хоть люди из специализированных подразделений. Новые походили на роботов – черная форма, черные дубинки, прозрачные глаза. Говорить новые не умели – просто огораживались руками, а когда и «демократизаторами»…
Проходил мимо менеджер по качеству, мужики обступили его как родного, с расспросами. Менеджер только рукой махнул:
- Цеха за долги взыскали бл%ди! Теперь здесь склад бытовой химии будет. Если будут увольнять – пишите в Москву – самому главному по промышленности. Только на мягкой бумаге пишите, чтобы подтираться было удобно! На третьем пути стоит цистерна с надписью «Яд». Там – спирт. Выпейте и разнесите тут все на хер!..
Менеджер был пьян, но сел в свой «Фольксваген» и уехал. Русский пролетариат начала двадцатого века отреагировал бы на смену хозяина заводов русской же пословицей: «Вор у вора дубинку украл!». Русский пролетариат начала двадцатого века, закручивая ус, прочитал бы в «Искре» насчет сроков окончания безобразий и насчет методов. Почесал бы, запасенный в кармане, булыжник... Но, то давно было и историей осуждено.
Нашлись и те, кто написал гневные письма Президенту и те, кто переквалифицировался на профессии, несовместимые с жизнью по размеру оплаты труда – ночной сторож, дворник, чернорабочий. Хер его знает, что такое «Аромакс», говорили, что средство -панацея от плохих запахов в доме. Говорили, что расфасован он в прозрачные пол-литровые бутылки, по 20 бутылок в картонном ящике, ценой тридцать два рубля за штуку, если оптом. Но, самое удивительное – никто еще его в глаза не видел, следовательно – никто не упер, что говорило за качество охраны цехов – складов. Грузчиков, новые хозяева нашли своих – то ли туркмен, то ли азербайджанцев, по-русски не говорящих (или прикидывающихся)…
Дальше писать нечего, потому, что дальше начинается, точнее продолжается новая история России, лучше всего выраженная до меня ВИА «Лесоповал»:
Отодвинутся хочу от зимы,
Отодвинуться хочу от тюрьмы
И уехать на край света
Где с утра до ночи лето...
Послесловие.
Над Танкоградом шел дождь, потому, что дождю было фиолетово до прогноза погоды по радио. Я бы создал федеральную комиссию по расследованию преступной халатности (Дождь!! Осенью!!!), но мне на х%йню не дадут денег – я не представитель соответствующих структур…
Николай Иванович, председатель комитета по делам пенсионеров и инвалидов при городской думе Танкограда, развернул очередное письмо из накопившихся.
«… пишет вам пенсионер с сорокалетним стажем … не хватает даже на квартплату… прошу, вас, как последнюю инстанцию… »
Не интересно. Неинтересно, потому, что не по адресу. По адресу – это в комедийное шоу. Там, где молодые быки за сто баксов концерта на час изображают выживших из ума стариков с их заморочками, перед молодыми быками, которые за штуку баксов в час вообще ничего не изображают. Изображают «Новых русских бабок», которые на псевдоволжском акценте судят о «Мерседесах» и поют пошлые частушки.
«… товарищ Председатель , прошу вас разобраться… »
На хер, в корзину! Власть – это такая интересная штука, когда больных, убогих и беспомощных можно ПРОЩАТЬ. Не жалеть, не соболезновать, не поддерживать, а прощать. Прощать за то, что они ненавидят всеми своими поджилками, прожилками, венозными сеточками, сухими легкими, дряблыми мышцами тех, кто Он. Прощать с мудрой улыбкой «И ваш вопрос мы рассмотрим в первую очередь». Искусство этого прощения зародилось с дремучих веков Рима и последними носителями из канонизированных, были коменданты нацистских концлагерей. Амон Гетт простил еврейского мальчика. Фильм «Список Шиндлера». Искусство, выработанное годами…
«.. вы – наша последняя надежда…»
«.. вчера в больнице отключили свет…»
«…нет денег на похороны… »
«… где русское милосердие?!.»
Первый удар грома был глухой, но здание почему-то вздрогнуло, как от подземного толчка. Николай Иванович снял «близорукие» очки и отодвинул штору. За окном водитель троллейбуса безуспешно пытался вернуть на место упавшую штангу, но порывы ветра с дождем сводили его усилия на нет. Троллейбус стоял, наверное, долго – окна изнутри запотели. «Жизнь – это вообще высокое напряжение, не уверен – не влезай, а то – убьет!» - почему - то вспомнил Николай Иванович фразу, сказанную папой менеджера по качеству тогда, когда они пили последний раз - за семьдесят тонн нержавейки благополучно, уехавшей в Пакистан, перед самым «Аромаксом». Тогда, по его протекции он и пошел в Думу. Правильный был папа, добро помнил...
«Если водитель троллейбуса не боится в грозу ставить штангу, значит – показалось. Учли же еще в школе: гроза – это всего лишь атмосферное электричество!»…
Кто – то прошел по коридору. Непонятный шаг, не думский. Или мерещится. Молния. Пауза. Дверь открывают снаружи. Наверное, это Елена Владимировна, секретарь, надо стереть с лица идиотский страх.
- Здравствуйте, Николай Иванович!
И черное лицо-луна. Лицо, которое много лет назад стояло на трибуне с генералом -Кощеем и аплодировало лейтенанту Ушлому, точнее советской танковой мощи. Не может быть, не может, люди стареют, а он не изменился… Что ему надо здесь, сейчас?!
- Узнал, сука?!
- Ты кто? Тот?
- Тот, тот. Прошлое твое. Полковник Агамба, или его сын – какая разница? Мы, тогда у вас купили два танка. В обоих через месяц слетела трансмиссия в бою. Ты ее собирал. Я за расчетом.
- За каким расчетом?!
- Наши колдуны говорят, что человек может менять ремесло бесконечно, а способности – ни разу. Трудно правильно перевести, извините. Смысл в том, что вас… тебя, можно убить даже сейчас, в кресле городского, как это… помощника сенатора.
- За что?!
- Наш народ насчитывает от силы четыре тысячи человек. А ваш – несравненно больше. Вы можете себе позволять быть, как это… быть подчиненными неспособным, у вас даже культ такой – выбирать вождей из.
- «Из»? Из кого?
- Из кого угодно, кто не проявил себя в ремесле. Вы никогда не задумываетесь, что если ваш вождь «из бывших военных», то это значит, что он из плохих воинов! Хороший воин не бывает «бывшим»!
- Простите, ваше язычество и идеализм…
Негр радостно оскалился и почесал подмышку, где, если не кокос оттопыривался, то непременно – кобура:
- Вспомнил, сука, идеализм! Идеализму вас научил Владимир Ильич Ульянов, который, как раз таки «из» не был! Мой папа учился в вашем университете, он точно знает, что Ульянов – вождь! А ты – плохо завинтил гайку и, значит плохо делаешь все остальное. Извини, но мне надо убить тебя и отрезать палец. Наши колдуны без пальцев – не доверяют.
Николай Иванович проникся этим бредом, проникся, поскольку подобный бред показывают каждый день по телевизору, ирреальность давно уже культивируется нормой жизни, но, в последний момент, как подлодка, которая вдруг без всякого человеческого ведома подрывает на глубине клапана воздуха высокого давления в желании всплыть, срезал:
- Я – россиянин! Мне нет никакого дела до вашего государства. Право на человеческую жизнь гарантируется нашим, российскими…
Он запнулся, подбирая слово, запнулся. Запнулся, потому, что не было существительных. Не было прилагательных. Не было наречий. Не было, так как никто не пытался завершить эту фразу в условиях, ограниченных длительностью движения пули, выпущенной в лоб, в упор. Длительностью заседания Думы. Длительностью банкета в ресторане. Длительностью любви бля%и. Длительностью…
Второй удар грома не слышал никто, второй удар грома совпал с детонацией полтысячи тонн «Аромакса» на складах Танкограда. Никто не знал, что это за средство. Никто и не узнал, включая пассажиров троллейбуса под дождем…
«… предприятия тяжелой промышленности – сердце индустриальной мощи страны!». Немощь убивает все, а сердце в первую очередь…
«Создана правительственная комиссия по расследованию причин катастрофы. Наиболее вероятной причиной взрыва эксперты считают короткое замыкание. О дальнейших событиях в стране и за рубежом – после короткой рекламы…»
24.08.07
|
Бар "Зеленая Тоска" [часть 7], продолжение
Страницы: (105) « Первая ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 [93] 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 
