Впервые за 10 дней добралась до интернета. Спасибо небесной канцелярии. Не читала ещё ничего на форуме. Нежданно выдалась небольшая передышка от весенне полевых работ. Поэтому продолжу.
Итак. 24 июня. Москва. Красная Площадь. Парад Победы. Мы его видим в интернете. Многие даже думают, что это Хроника или видеозапись Парада и поэтому пытаются там черпать какие-то доказательства чего бы то ни было. Но это совсем не так. Это документальный фильм. Разницу понимаете?
Справка:
Михаил ПОСЕЛЬСКИЙ Свидетельство очевидца. Воспоминания фронтового оператора, капитана М.Я.Посельского— воспоминания, которые из личных наблюдений превратились в историю страны, мира—и историю операторского мастерства. Снятые им кадры вошли в картины «Сталинград», «Орловская битва», «Бобруйский котел», «Освобождение Белоруссии», «От Вислы до Одера», «Берлин», «Разгром Японии» и др. Кадры, запечатлевшие смертельную опасность и бессмертную волю к Победе. После войны Посельский снова будет снимать победы, но теперь мирные. Он станет одним из основателей спортивного жанра в латвийской кинодокументалистике (фильмы «Под парусами», «Мастера буерного спорта», «На больших скоростях», «Мечты сбываются», «История одной медали» и др.) С годами к его высшей операторской категории прибавят первую режиссерскую. Но это потом. А в настоящих воспоминаниях Михаил Посельский—фронтовой кинооператор с неизменными «Аймо» и «Лейкой» через плечо—мальчишка, один из миллионов, чья молодость выпала на войну.
QUOTE | Вспоминаю, как в этот день в 8 часов утра я вошел в здание фотохроники ТАСС. Здесь рядом с Красной площадью, рядом с ГУМом, представитель госбезопасности должен был познакомить меня с человеком, который станет моей «тенью» во время работы на параде. Даже в туалет я мог пойти только с его разрешения. Таков был порядок. Майор госбезопасности попросил предъявить пропуск на Красную площадь. Он долго рассматривал документ, затем его взгляд остановился на кобуре, висевшей у меня на поясе. Я понял, что-то не понравилось майору. Накануне праздника операторам, допущенным к съемке парада Победы, было приказано сдать личное оружие в спецотдел студии. Грустно было расставаться с пистолетом, который в трудные минуты на войне вселял в меня уверенность. На память о нем я оставил кобуру, а пистолет и 8 патронов сдал, о чем получил справку из спецотдела. Майор долго смотрел на пустую кобуру, затем встал, бросил в ящик своего письменного стола мой пропуск и сказал: —Можете идти домой, на этом работа для вас закончена. Объяснять причины своего решения и отвечать на вопросы «бдительный» майор отказался. На улице «25 октября» меня поджидал Виктор Иоселевич, любимец и наставник операторов, один из основателей советской кинохроники. —Почему ты не выполнил приказ и не сдал свой пистолет?—спросил он. К счастью, справка о сдаче оружия была при мне, и я отдал ее Виктору. Вскоре он вышел из дома с тем самым сотрудником. Тот вернул мне пропуск, и мы отправились на мою точку съемки к Спасской башне Кремля. У Спасских ворот стояла шеренга солдат-гвардейцев. В руках они держали опущенные к мостовой фашистские знамена. Снимаю личный штандарт Гитлера, знамена дивизии «Мертвая голова», которые будут брошены к ногам победителей у мавзолея. Кремлевские куранты бьют десять! Из Спасских ворот на белом коне выезжает маршал Жуков. Рокоссовский отдает ему рапорт. 16 фронтовых операторов должны показать стране и миру триумф и могущество победителей. |
Так разницу между хроникой и документальным фильмом понимаете?
QUOTE | Парад снимали на немецкой цветной пленке, которую обрабатывали в Берлине. Чтобы ускорить выпуск цветного варианта, монтаж и озвучивание было решено тоже перенести в Берлин. Режиссерская группа и диктор фильма Леонид Хмара вылетели в Германию. Для Хмары это была первая поездка заграницу, и он решил в тот же вечер отметить этот событие в берлинском ресторане. Едва приступив к закуске, московский диктор прикусил себе язык, да так сильно, что понадобилась «скорая помощь». Когда в Москве узнали, что немецкий доктор запретил нашему диктору открывать рот, решили, что этот врач, наверное, фашист… Конечно же, доктор, лечивший Хмару, оказался просто хорошим специалистом, и через неделю фильм «Парад Победы» был озвучен и попал на просмотр в Кремль. Неожиданный гром грянул, когда после просмотра Сталин спросил у Большакова: —«Почему в картине о параде показаны не все командующие фронтами? Куда делись Баграмян и Еременко?» Большаков не знал, что ответить «хозяину». Режиссеров на просмотр такого высокого уровня не приглашали. Министр кинематографии потребовал от режиссеров картины Ирины Венжер и Иосифа Посельского, моего дяди, исправить «политическую ошибку» и вставить в фильм кадры с генералами Баграмяном и Еременко. Все осложнилось, когда стало известно, что командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии Баграмян со своим штабом находится в Риге, командующий 4-м Украинским фронтом генерал Еременко и его штаб—в Кракове. Итак, одному оператору надо было срочно вылетать в Ригу, другому—в Краков, и там сделать досъемки генералов для двух вариантов фильма—черно-белого и цветного. Предварительно надо было выяснить, где находятся генеральские парадные мундиры, в которых они были на Красной площади. Это узнали по телефону у родных: мундир Баграмяна был в Москве, а Еременко—при нем в Кракове. Жребий снимать Еременко в Кракове выпал мне. В дирекции студии меня попросили объяснить генералу, что его съемка на параде забракована из-за капель дождя, попавших в объектив. Без этих съемок фильм о параде Победы не мог быть принят «наверху». Дело в том, что восемь командующих фронтами вышли на парад в мундирах и погонах маршалов, а двое оставались генералами. Операторы едва успели запечатлеть на пленку маршалов, а на съемку генералов времени не хватило. Судьбу выпуска картины на экран теперь могло решить только устранение подмеченного Сталиным недостатка. На следующий день я вошел в кабинет Еременко. За письменным столом сидел уставший грузный человек. Я доложил о цели приезда и сказал о каплях дождя... Генерал стукнул кулаком по своему столу и грозно произнес: —Кто научил вас врать генералу, капитан! Мимо меня пробегали ваши операторы и ни один не удосужился остановиться и снять меня на параде. Я попытался как-то объяснить ситуацию, но Еременко поднялся из-за стола и зычным голосом дал команду: «Кругом, марш отсюда!. Я пулей вылетел из кабинета весь красный от стыда. И зачем я врал? Надо было честно сказать: «Не сняли, не успели, виноваты…» Убедить Еременко в необходимости съемки мог только начальник военной миссии в Польше генерал Шатилов. Я честно рассказал ему о случившемся и попросил помощи. Шатилов обещал посодействовать… Через некоторое время Еременко приказал доставить меня к нему в штаб. После того, как я выслушал еще один справедливый упрек кинохронике, последовал вопрос: «Что вам нужно от меня теперь?». А нужно было, чтобы генерал в парадном мундире постоял немного на фоне красных знамен, которые бы прикрыли отсутствующий в Кракове ГУМ. А я снял бы его для цветного, а потом черно-белого варианта фильма «Парад Победы». Решено было сделать съемку за чертой города, подальше от городских глаз. Точно в 12.00 Еременко в новом парадном мундире, увешенным сверкающими боевыми наградами, вышел из дома и сел в машину. Автомобиль командующего, два бронетранспортера с солдатами и знаменами армии тронулись на съемку. Когда колонна выезжала из города, в небе появились тучки, и пошел дождь. Съемка оказалась под угрозой. —Что будем делать?—спросил у меня командующий фронтом. —Вы помните, товарищ генерал, во время парада в Москве тоже был дождь, и наша съемка хорошо совпадает с погодой, что была тогда… Прикрывая рукой камеру, чтобы в объектив не попала вода, я приготовился снимать. Несколько секунд Еременко постоял на фоне знамен и быстро укрылся от дождя под крышей автомобиля. Теперь мне предстояло перезарядить в аппарате черно-белую пленку и все повторить сначала. Пока я перезаряжал камеру, пошел проливной дождь. Я посмотрел на мокрый мундир генерала и с мольбой в голосе произнес: «Нужно постоять еще несколько секунд и все закончим». Еременко быстро выскочил из машины и на мгновение встал под знамена. Когда машины тронулись в обратный путь, я посмотрел на счетчик киноаппарата: было снято три метра пленки, да и в первой цветной кассете было не больше. С таким мизерным материалом я возвращался в Москву. В лаборатории студии Зеленцов сообщил мне, что оператор Зиновий Фельдман пару часов назад тоже сдал свою пленку в проявку. Задание мы оба выполнили в срок, и вскоре фильм «Парад Победы» в черно-белом варианте был выпущен на экраны. Иногда, когда по телевидению показывают эту ленту, и я вижу генералов Еременко и Баграмяна на Красной площади, то невольно вспоминаю историю той давней съемки, которая на экране длиться всего несколько секунд. Такое бывает, наверное, только в кино! |
http://www.kinozapiski.ru/ - почитать можно здесь. Поняли разницу? Так что испускать вопли и показывать в экран бесполезно, это фильм, который прошёл монтаж и подмонтаж, где что-то вырезалось, а что-то доставлялось. Есть воспоминания о самом Параде и о репетиции Парада простых горожан, москвичей и гостей города, где они рассказывали о том, что якобы первым к Мавзолею кинули личный штандарт фюрера, а последним, уже после всех — власовский трикол. По фильму проверить это достоверно невозможно. И тому есть логичные объяснения и для того времени, и для нынешнего. Понятная логика, не просто бла-бла-бла. И тгогда и сейчас утаивание определённых подробностей легко политически объяснимо. Правда это разные объяснения. Но есть другое доказательство. Очень серьёзное. Это Центральный музей Вооружённых сил СССР. (IMG: https://pp.userapi.com/c849232/v849232995/8fbb/WXHkO_N4NOI.jpg) Это не клуб, не кинотеатр и даже не областной/краевой музей. Это серьёзное учреждение и врать они себе позволить не могут априори. Это не фантазийное и уж тем более аллегорическое панно. Не тот уровень организации. Туда иностранцев водят и уж они то, если бы чО... Поскольку вопрос о проведении парада в этом году до сих пор открыт, то и продолжение последует. |