Бог
подобен горизонту, ставящему предел нашему взгляду. Наивному уму он
представляется чем-то реальным, чем-то, что можно потрогать; однако
заниматься поисками горизонта - значит искать миражи. Когда движемся мы,
горизонт отступает, но все же остается границей, и никогда не станет
вещью, которой можно завладеть. Идея о неопределимости бога ясно
выражена в библейской истории о явлении бога Моисею. Моисей, на которого
возложена задача говорить с сынами Израилевыми и вести их из плена к
свободе, однако знающий о духе рабства и идолопоклонства, в котором они
жили, говорит богу: "Вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: бог отцов
ваших послал меня к вам. А они скажут мне: как ему имя? Что сказать мне им?
Бог сказал Моисею: я есмь сущий. И сказал: так скажи сынам Израилевым: сущий
послал меня к вам" (Исх. 3: 13-14).
Смысл этих слов еще более проясняется, когда мы внимательно прочитаем
древнееврейский текст: ehje asher ehje - "Я есть сущий, который есть сущий".
Моисей спрашивает у бога его имя, потому что имя - это что-то, что можно
ухватить и чему можно поклоняться. Бог на всем протяжении Исхода делает
уступки Моисею и называет свое имя. Но в этом имени скрыта глубокая ирония.
Оно выражает процесс бытия, а не что-то конечное, что можно назвать подобно
вещи. Смысл текста был бы передан правильно в следующем переводе: "Мое имя
БЕЗЫМЯННЫЙ".
В развитии христианской и еврейской теологии мы наблюдаем повторяющиеся
попытки достичь более чистого понятия о боге, избегающего и следа
положительного описания или определения (Плотин, Маймонид) (*26*). Как
говорит великий немецкий мистик Майстер Экхарт (*27*), "то, что называют
богом, не бог; то, что не называют богом, более бог, чем то, что им
называют" (*).
(* Pfeiffer Fr. Meister Eckhart (1857). *)
С точки зрения монотеизма, доведенного до его логического завершения,
спорить о природе бога невозможно; никто не вправе считать, что обладает
каким-то знанием о боге, которое позволяет ему критиковать или осуждать
других или претендовать на исключительную правильность собственной идеи
бога. Религиозная нетерпимость, столь характерная для западных религий,
возникает именно из таких претензий. С психологической точки зрения, она
вырастает из отсутствия веры или отсутствия любви и оказывает уничтожающее
воздействие на религиозное развитие, приводя к новой форме идолопоклонства.
Образ бога сотворяется уже не в дереве и камне, но в словах, и люди начинают
поклоняться "святыне". Исаия критиковал это искажение монотеизма в следующих
словах: "Почему мы постимся, а ты не видишь? смиряем души свои, а ты не
знаешь?" - Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете
тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того,
чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы
голос ваш был услышан на высоте. Таков ли тот пост, который я избрал, день,
в который томит человек душу свою, когда гнет голову свою, как тростник, и
подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовешь постом и днем, угодным
господу? Вот пост, который я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы
ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с
голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого,
одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как
заря, свет твой, и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред
тобою, и слава господня будет сопровождать тебя" (Ис. 58: 3-8).
Ветхий завет и особенно пророки столь же озабочены отрицанием - борьбой с
идолопоклонством, как и утверждением - признанием бога. Но озабочены ли
проблемой идолопоклонства мы? Мы проявляем к ней интерес, когда
находим, что какие-то "первобытные люди" поклоняются идолам из дерева и
камня, и делаем при этом вид, что мы выше такого поклонения, что мы решили
проблему идолопоклонства, поскольку не поклоняемся более ни одному из этих
традиционных символов. Мы забываем, что сущность идолопоклонства не в
поклонении тому или иному конкретному идолу, но в особом человеческом
отношении. Это отношение можно описать как обожествление вещей, частностей и
повиновение им. Существует и прямо противоположное человеческое отношение, в
нем жизнь человека посвящена осуществлению высших принципов жизни -
принципов любви и разума, решению задачи становления того, что человек есть
потенциально, - существа, созданного по подобию божию. Идолами бывают не
только изображения в камне и дереве. Идолами могут стать слова, машины,
вожди, государство, власть и политические группы. Наука и мнение ближних
тоже могут быть идолами; для многих идолом стал сам бог.
Не пришло ли время прекратить споры о боге и вместо этого объединиться в
деле разоблачения современных форм идолопоклонства? Сегодня это - не Баал и
Астарта, это - обожествление государства и власти в странах с авторитарным
режимом; и обожествление машины и успеха в нашей собственной культуре,
угрожающее наиболее ценным духовным обретениям человека. Религиозные мы люди
или нет, верим мы в необходимость новой религии или же в религию без религии
либо в продолжение иудеохристианской традиции, - в той мере, в какой мы
заботимся о сущности, а не о внешнем, о переживании, а не о слове, о
человеке, а не о церкви, - мы можем объединиться в твердом отрицании
идолопоклонства и найти, возможно, в этом отрицании больше общей веры, чем в
любых утвердительных суждениях о боге. И, конечно, так мы обретем больше
смирения и братской любви.
http://fictionbook.ru/author/yerih_fromm/p...ead_online.html 
почему еще не было петиции против храма, на Малой Земле
Страницы: (238) « Первая ... 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 [210] 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 ...
Последняя »
