QUOTE | Все персонажи вымышлены.
Мы жили и росли в обычных дворах и подъездах, среди таких же как мы, и в замечательное время. Играли в казаков-разбойников (даже не предполагая что они, в скором времени, в них и превратятся), катались на великах с катафотами и лили свинцовые грузила в кирпичах….
Я обитался в семье белых халатов, с детства имел хорошее калорийное питание и любил бегать на морвокзал, когда туда приходили иностранные нарядные пароходы. Кому как, а мне нравилось наблюдать за всеми этими цветными людьми и выменивать октябрятские звездочки на бубль-гам и шариковые ручки с телочками.
Мой сосед Мойшеле, которого отчего-то все звали Серегой, жил в обеспеченной семье торговой работницы специализированного торгового предприятия по обслуживанию иностранцев (ТОРГСИН) и профессора точной науки одного морского ВУЗа. Миша был скромным и умным мудаком, мечтающий стать моряком-капитаном и с никуда не годным зрением.
Наш приятель Борька жил в обычной советской ячейке социальных работников, постоянно хотел жрать и истово, до исступления, дрочил где ни поподя, отчего имел белые точки на своих, искусанных ртом, ногтях. Борьку часто били и держали на побегушках, отчего он замыкался в себе и мечтал стать каким-никаким начальником, когда вырастет.
Наша дворовая подружка – Танька Сорока, по прозвищу Чипа, насколько я ее помню, всегда была неописуемо лохмата головой и невероятно склочна поведением. Ее опасались даже нечасто приезжающие к нам драться пацаны с Мефодиевки и недолюбливали почтальоны. А ее бабка (царство небесное) Степанида Ильинишна, регулярно кормила нас, окрестных пацанов, необычайными по вкусноте пирожками. Вот сколько лет живу – нигде и никогда не пробовал больше похожих пирожков! Чипа, зимой и летом, вероятно чтобы прикрыть свою извечную нечесанность и природную лохматость, постоянно ходила в бобровых шапках, почему-то напоминающих кошачью шерсть. А ее батя, не помню уже его имени, зимой появлялся исключительно в огромных собачьих малахаях.
Частенько, в наш двор приходил Виталька-хохол с деревянным колесом на палке. От него постоянно воняло салом, луком и канализацией, за что с ним мало кто дружил, и изредка его незлобно били. Почти каждое лето Виталька уезжал на Западную Украину, откуда привозил нам подарки – глиняные свистульки и вшей.
Так мы жили, гуляли, играли и в один прекрасный момент, сидя на пустыре, совместно решили – пора нам взрослеть! Хотя нам и было тогда лет по 10-12, но мы уже многое пробовали, многое знали и чтобы стать по-настоящему взрослыми, нам нужно было заняться всего-лишь тремя вещами: начать курить, бухать и трахаться. С куревом у нас получилось просто и гладко – Мишка принес пачку Benson&Hedges, цинично спизженную у своего папаши-очкарика, мы быстро накурились, накашлялись, наплакались и признались друг другу, что курево – это фиговое беспонтовое занятие для всяких дураков и мотоциклистов без шлема. Бухать у нас ничего в наличии не было, и купить бы бухло, нам бы запросто никак не удалось. Борька, конечно, был вынужден пообещать нам утащить бутылку портвейна у своего папаши, но верить Борьке – тупить дятла. Осталось – только начать трахаться. Выбора у нас не было: Чипа и ейная немного придурковатая подруга Катька. Так как никто толком не знал с чего начинать в процессе совокупления и понятия не имел о прелюдии, вопрос девкам был поставлен сразу в лоб. Катька начала истерично смеяться, а Чипа – плакать в свою бобровую шапку. Трахать истеричек у нас, как-то не задалось......
Мы все выросли. Стали взрослыми, опытными и изощренными. Мойшеле давно уже живет в Израиле и с грустью провожает корабли из своего эйлатского окна. Он изредка мне звонит по тарифу «перезвони мне» и рассказывает о своей жизни с присущим ему еврейским очарованием. Земля обетованная оказалась полным дерьмом, населенной такими же хитрыми и ленивыми, ничем не запоминающимися ловкачами как и он, и он искренне (как признается), хотел бы вернуться.
Борька возмужал. Отрастил бороду. Хоть и не так часто как раньше, но дрочит с удовольствием. Купил холодильник, чтоб было где хранить макароны с бананами и стал каким-никаким начальником. Неудачно женился, с расчетом мечтая вслед за Мойшеле уехать в Израиль, но симпатичная девушка оказалась обыкновенной гойкой. Как-то так. Чипа превратилась в деспотичную училку, пройдя сложный путь от замеса теста в пирожковой и агрономии на юге России для начинающих. Женила на себе нерасторопного белобрысого морячка. Наконец-то, купила настоящую бобровую шапку. Лохмата по-прежнему. Относительна счастлива и жизнерадостна, несмотря на свой чудовищный по форме и содержанию рацион питания.
Виталик. А что Виталик? Детские запахи, детскую желчную зависть к морякам и детскую ненависть к Путину – не истребить. Сгинул, где-то. Я? А я так и не научился с профессиональным снисхождением относиться к односложным неэрудированным людям, к картавым коверкающим русский язык экстремистам и с удовольствием сидеть на одном поле с невыездными фашиствующими врагами России. Фу. Надоело. |
|