В общем, не спал не ел три дня и три ночи, ваял...
Итак, друзья, рассказ про то, как скромный армянский юноша пошел на Эльбрус лезть. По порядку буду. Сразу оговорюсь - местами будет очень страшно. Я уже два раза опИсался в предвкушении. Так что, кто не любит тему – пойдите вон, ибо я не «Новороссийский рабочий» (пока) , описания героических будней в стихотворной форме не будет. Кроме того, тем, кто графоманию не любит, тоже не стоит здесь появлятся, ибо у моего таланта никаких сестер нет. Он сирота.
В общем, взбрело мне вдруг в голову вскарабкаться на Эльбрус. Истоки этого странного желания мне неизвестны, ибо излишней тягой к походам я не маялся никогда – урбанизированный я армянин – однако, если оценить трезво ситуацию, армянин, за#&анный неудачами в спорте (так и не удалось поехать на Олимпиаду 2003 покататься на роликах), личной жизни и работе, решивший прикоснуться к природе и нюхнуть высокогорного вакуума, потоптать грязный снег лавин, подержаться за рога высокогорных баранов и потрогать любимое орудие г-на Меркадера – ледоруб. Взбрело мне в голову это желание, и день на следующий стало я понял, что через неделю я отправляюсь. Вы скажете, что я козел и мудак, ибо так скоропалительно не стоит решаться. Я скажу – именно так и нужно съебываться от повседневщины. Впрочем, не о том речь.
Итак, я узнаю, что я еду. Встал вопрос о теплых вещах, и тут оказалась засада – нет у меня ни варежек, ни шерстяных носков, ни штанов с начесом. В общем, целом и частном, длительное брожение по рынкам и магазинам ничего не дали – в мае все уже теплые вещи попрятали. Кое-как нашел я 3слойные лыжные перчатки, подшлемник там, и тут встал вопрос о штанах. Штаны на Эльбрусе, как оказалось, должны быть особые – сверху непромокаемые, ибо сушить там негде, на подтяжках, чтобы свитер можно было заправить, внутри – подстежка теплая. Нет таких штанов в природе. Не мудрствуя лукаво, я приперся к знакомой тетеньке и объяснил ей, что и зачем мне надо, после чего купил ткань и за два дня она сваяла мне охеренные штаны с синтепоновой поддевкой, подтяжками-лямками и без единого кармана, ибо нах там карманы, если вдуматься, решил я. О том, как прошли испытания конструкции – позже, по ходу повествования.
Также на рынке были куплены за 30 рублей очки для сварки, потому как купить правильные пацанские стекла оказалось также невозможно. И много чего еще, итого было запасено:
1 рюкзак на 50 литров. В него:
2 фотоаппарата пленочных зеркальных в мягких толстых кофрах
3 объектива к ним, и Бонду спасибо за рыбоглаз Зенитар.
1 аппарат цифровой в кофре
4 пленки Фуджи 100
маленькая тележка аккумуляторов и батареек
Силикагель в сумки с фототехникой
Трусов и носков всяких немеряно
Кальсоны (!!!сказали, надо, чтобы не было яйцам холодно)
2 свитера
2 джинсы
1 те самые пошитые штаны
2 очки – 1 сварщицкие, другие просто ходить
бандана
шапка
подшлемник
перчатки
Всякие лекарства, витамины, зеленка, кальций, крем от солнца, бинт
Фонарик
Кроссовки
Такая фигня с дыркой для лица, типа подшлемника у гонщиков, только теплая
Полотенце
Рубашек и футболок
Маленьких и больших пакетиков хз сколько штук прозапас
Термос металлический небьющийся
Железная миска, железная ложка столовая, железная кружка.
Туалетная бумага.
Ну, получилось порядка 15 кг, т.е. не очень тяжело.
Еще была еда с собой, но про нее по мере поедания буду рассказывать.
Отправление произошло в прошлую субботу, 6.30 утра. Ехали, короче, до места, именуемого Терскол. Дорога заняла часов 14 – на месте были около 22.00, это уже взяв в прокате ледорубы, горные ботинки, кошки, лыжные палки и спальные мешки. Терскол находится в ущелье, высота там – 2200 метров над уровнем моря; маленький такой поселок, в котором только 1 девятиэтажка, зато есть пансионат с гордым названием “Вольфрам”. Почему “Вольфрам”?Вероятно, потому что в этих горах, чуть ниже, а именно – Тырныауз город зовется, находятся шахты по добыванию вольфрама и молибдена. Видимо, градообразующие месторождения. Везде там нас инструктировали не стоять спинуй к склону – чтобы вовремя увидеть сорвавшийся и летящий тебе в темечко валун. Якобы камень размером с грецкий орех при падении с высоты 40 метров, и это еще легкий случай, с удовольствием прошивает строительную каску.
Тырныауз тянется вдоль речки, протекающей по ущелью. Именуется речка Баксан. Потом она впадает в Терек. Двигались мы, фактически, вверх по течению этой речки, и, когда прибыли в Терскол, узрели, что желтая ужасная Амазонка превратилась в прозрачный ручей, который при желании можно перепрыгнуть. Кстати, мне сказали, что все эти высокогорные речки – стерильны, т.е. там нет ни рыбы, ни растений: вода в них идет с ледников и тающих снежников, т.е. практически дистиллированная. Ну, да ладно, фиг с ними, с речками-то…
Место там красивое, горы стоят в снегу, это в мае-то, кажутся неприступными, а сошедшие лавины, поверхность снега в которых грязноватая и дырчатая, встречаются н каждом шагу. В Терсколе я насчитал их 5 штук. Эти лавины расстреливают из специально поставленных там орудий. Выглядит очень милитаристично -–как будто поселок укреплен. В принципе, так и есть – был один год, когда Терскол залавинило так, что его даже не стали откапывать. Решили дождаться лета, когда само все растает; уж не знаю, как так вышло, ибо пушками стараются сбивать лавины в зачаточном состоянии. Думаю, вот, съездить ближе к зиме, посмотреть на этот процесс – интересно ведь. Пушки, кстати, стоят абсолютно свободно: казенная часть вынута, и всякие крутилочки можно крутить до посинения, нацеливая ствол куда хочешь, чем я с удовольствием и слегка развлекся, как истинный армянский артиллерист.
В общем, мы там потусовались, позырили на это все, да еще на памятник каким-то погибшим журналистам, и пошли вниз, полюбоваться на местный рынок и креселку. Рынок там ни о чем, носки да свитера, но я купил себе шерстяные овечьи носки, которые идеально подходили под горные ботинки. 50 рублей. Но это все фигня, главное, мне досталась специальная меганашивка с изображением двойной вершины Эльбруса и соответствующей надписью. Красивая. Она там была единственная, больше нигде мы ничего подобного не нашли. Тоже страшная цена за такую херовину – 50 рублей. Думаю, вот, у кого такая вышивальная машина есть, чтобы скопировать и нашивок много понаделать, и везде их понаприсобачивать. Собственно, затариваться в Кабардино-Балкарии, на мой взгляд, нечем. Самое красивое и ценное, что можно оттуда увезти – фотографии. Правда, и Терскол, Азау, а все, что ниже – тем более, находятся глубоко между горами, и Эльбруса оттуда не видно.
Про канатку-креселку. Креселка там едет прямо на Чегет – это такая здоровенная и мегакрутая гора с ледниками, и на ней гд-то находится кафешка со странным названием “Ай”. К сожалению, туда мы не попали – времени было не очень много. Это мы спустились от Терскола вниз. А теперь пойдем наверх по ущелью.
Азау – поселок в том же ущелье, самый верхний по дороге. Дальше него уже дорога не идет, зато оттудова идет канатка-вагонка наверх, к пути к Эльрусу. В Азау дохера всяких прокатов, однако чем ниже оттуда, тем прокаты дешевле. Кроме того, там есть замечательное место, хз как зовется, где можно чего-нибудь поесть и попить глинтвейн. И еще там можно купить свитер из настоящей овцы, но я не купил, ибо нафиг он мне сдался летом, а тащить вес и объем большой.
В общем, погуляли мы вот это всё, и было решено сделать так называемую заброску на Приют 11(одиннадцати, то бишь). О нем позже. В заброску решено было включить все, с чем можно будет расстаться навсегда без сожаления, ибо могло так случиться, что из-за погоды мы туда больше вообще не попадем. Т.е. продукты. Планировалось сидеть в Приюте 11 дня три, и продуктов каждый взял столько, сколько планировал сожрать за это время, плюс в рюкзак в дорогу термос, фототехника, коей у меня было кило на четыре-пять, аптека, ледоруб. Рюкзак вышел легкий, килограмм 12-15.
Я напялил свои мегакрутые штаны, рубашку, свитер, подшлемник, перчатки, очки, помазал губы гигиенической помадой (!!! прикиньте, до чего докатился), нос – солнцезащитным кремом с показателем 60 и мы сели в фуникулерный вагон. Вагон дотащил нас до высоты 2800, что ли, не помню точно. Это станция “Кругозор”. Говорят, там раньше было кафе, но сейчас чего-то я его не обнаружил.
На Кругозоре пересадка в другой вагон и вперед, до станции с многозначительным названием “Мир”. Здесь высота 3500. Внутри здания все оказалось заметено снегом – ветер вдувал его во все щели. Я достал камеру, однако она моментально оказалась замызганной ледяной крупой, и я ее нафиг убрал. В общем, тут мы узнали, что креселка, которая идет дальше по идее, из-за снега, холода и ветра отключена. Нам предстояло подняться пешком до “Бочек” по целине, а затем – до Приюта. Точно не помню высоту Бочек. В общем, пока мы там на Мире тусовались, пришла группа альпинистов сверху. У всех оказались точно такие же сварщицкие очки, как у меня, плюс бороды, с которых свисают сосульки, плюс обгорелые морды и обветренные до крови губы. Зрелище, мягко выражаясь, не для слабонервных.
В общем, поперлись мы гуськом. Оказалось, с ледорубом неудобно, а с двумя – тяжко, и я взял палку лыжную. В общем, как ходють кондовые альпинисты: Первый – “тропящий”. Он идет по целине, его задача – не утонуть в снегу, и чтобы за ним не утонуло еще десяток идущих сзади. Да, кстати, шаг делается только на длину ступни. Шаги должны быть ритмичные, ровные и не петлять, иначе идущим сзади сложно идти – сбиваются с ритма, тратят силы на лишние движения. Короче, он протаптывает дорожку-тропу – “тропит”, по нашински, по армянско-альпинистски. Все, кто идет за ним, наступают след в след, таким образом, они не тонут и не вязнут в снегу, как тропящий, что здорово экономит силы. Т.е. пятка передней ноги должна быть примерно на уровне носка задней. Через каждые минут 10-15, или когда устанет, тропящий сходит с тропы, ждет, когда группа пройдет мимо и становится в конец. Пока стоит – отдыхает. Следующий становится тропящим, и так они меняются. Добавлю, склон – 45-50 градусов к горизонтали. За спиной – 10-15 кг. Это ахтунг просто…
Но это не самый ахтунг. Самый ахтунг будет впереди. Итак, мы таким макаром доперлись до Бочек, приветствуя попадавшихся по пути бородатых альпинистов. Один раз перец поздравил с 9 мая немцев, спускавшихся вниз, к канатке, слава аллаху, что они его не поняли – вдруг международный конфликт!
Так мы перлись час и пришли к Бочкам. Высота там порядка 3700, точно не помню. Там временное высокогорное жилище для всех желающих – альпинистов, лыжников, гидов и пр. Это и правда бочки – такие здоровенные блестящие металлические цилиндры, лежащие в ряд на боку, как элемены питания – в батарее. В дне – дверь.
Там мы впервые узрели бездну гор, острые аки зубья ножовки по дереву, вершины. Масса иностранцев с лыжами. На бордах в основном тусуется русская молодежь, а крутые перцы – на лыжах. Оператор, перец, который пошел снимать фильм о нашем восхождении, издох уже здесь, и сказал, что выше он идти не в состоянии, и остался. Я же был свеж и весел, желал увидеть Эльбрус, который из-за ступенчатого характера склона даже отсюда, с Бочек, не видно, и рвался вперед. Пока еще рвался. И мы двинули вперед, только вперед, поддерживаемые моим боевым армянским духом.
Ездят там такие херовины на гусеницах шириной метр, именуемые, как я воспринял на слух, ратрак. Эта херовина умеет забираться по снегу на самые мегакруты склоны, возя вверх лыжников и альпинистов, но нам она была как собаке пятая нога, ибо мы были обязаны идти пешком до самого верха - это входит в программу акклиматизации, без которой ни туды, ни сюды. С рюкзаком, будь он проклят.
Короче, перлись мы, перлись, перлись, перлись, мимо нас сновали лыжники и сноубордисты, ратраки тарахтели вверх и вниз, а мы шли. Часа через два я понял, что бобик сдох. Я поел конфет, попил термос, пофоткал Эльбрус, который к этому моменту уже появился, и поперся дальше, а хули! Нужно отметить, что проводник-гид-инструктор нам попался мегакрутой перец: он удрапал наверх с такой скоростью, что в момент сдыхания бобика я уже даже его не видел. Место там в этот момент, надо сказать, людное, и наша, блин, группа растянулась километра на два, ибо была команда ,чтобы каждый перся в том темпе, в каком может.
Мы встретили по дороге семейку альпинистов с Canon 300D, с которыми долго п%$&ели, общаясь. И вообще много общались с незнакомыми абсолютно людьми. Видимо, патология мозга, толкнувшая меня неделю назад на это предприятие, проявлялась у меня все сильнее.
Был момент, когда мы заперлись на «ступеньку» (это когда склон идет под большим углом вверх, а потом резко очень полого, почти горизонитально. Получается как бы ступенька), а там застрял сноубордист. Т.е. он туда приехал, и остановился, потому что она горизонтальная поверхность. Короче, я двоих перцев дотащил до склона, за что они долго раскланивались и расшаркивались. Это потом я понял, что это ебанутство – с 15 кг за спиной, ледорубом на запястье и после 3 часов подъема буксировать бордистов, а в тот момент оказать перцам такую помощь мне показалось вполне нормальным. Потом я получил массу издевок в свой адрес и приколов, что горная болезнь разъела мой мозг до основания, раз я придумал себе такое развлечение. Но в целом и частном было весело.
Так мы и передвигались толчками, пока не подошли к самой мегакрутой ступеньке, на которой стоит знаменитый Приют Одиннадцати. У этой мегакрутой ступеньки есть мегакрутой склон. Уклон очень серьезный. Пройдя 2\3 этого уклона, мой бобик опять издох. Т.е. я не устал, нет. Мне стало просто стало плохо. Жуткая тошнота, слабость, но главное – полный и окончательный похеризм. Я, не снимая рюкзака, плюхнулся в снег и принялся зырить, как вдали, внизу, лыжники и сноубордисты бороздят белые склоны, как ратраки на широченных гусеницах шляются туда-сюда, как гиганские жуки-марсоходы. Я задумался о судьбах человечества, что будет с ни, когда мой хладный труп найдут на этом склоне. У меня возникла мысль написать записку далеким людям, что пленку необходимо проявить, что коробочки подписаны. Я даже вспомнил, где у меня лежит ручка, но потом понял – у меня совсем нет бумаги. Прошу отметить, что до конца склона оставалось 20 шагов вверх, плюс еще 1 минута по горизонтальной плоскости до, собственно, постройки… Люди сзади потерялись давно, я даже про них забыл. Я в ах%$. И тут я вижу – о, чудо! – ко мне спешит перец, он спешит по целине, он без рюкзака! Этот перец подорвал меня пинками со снега, обматерил, забрал рюкзак и велел пилить вверх, к людям, чем я и занялся. Короче, пока он опомнился и окликнул меня, я успел упилить черт знает куда вверх, потому что там стояли люди, а я хотел к людям… Короче, мне пришлось спускаться еще после этого, чтобы добраться до этого Приюта.
В общем, примерно это и есть горная болезнь. Правда, потом еще начала болеть голова. Причем если ты садишься, через пять минут на тебя накатывает конкретно. Поэтому желательно через силу, но двигаться. Не стоять, не сидеть на одном месте, а ходить вертеться… Тогда отпускает слегка. В тот момент я понял, что продукты я тащил для кого-то другого – мысли о еде вызывают отвращение и ненависть к окружающим…
Про Приют 11: их там два. Один стоит повыше, давным давно хз когда он сгорел из-за неосторожного использования бензиновых примусов. Сейчас внутри него люди ставят палатки, хоть как-то таким образом защищая их от ветра. Второй стоит буквально метрах в тридцати от первого ниже. Издали он похож на обсерваторию – почти сферическая крыша, обшитая блестящим на солнце металлом, торчит из снега. Внутри этого второго люди и живут. Там нет ни электричества, ни водопровода (ну еще бы… кругом снег и высота 4 с лишним тысячи метров), и спать там ложаться когда темнеет поэтому. Внутри 2 этажа, разделены вроде как переборками, спать надо в спальных мешках на подобии нар. Вповалку спать. Все сварганено из толстого дерево, которое и обстругано-то довольно слегка, а уж о покраске речи вообще нет. Зато очень надежно все.
Пищу готовят на газе, который берется из газовых баллонов, а воду топят из снега, которого снаружи, за бортом, до хера. Отопления нет – только то, что напукаю и надышат поселенцы.
Вся эта шняга есть ни что иное, как стартовая площадка для восхождений на Эльбрус. Ну, и посадочная попутно. Зимой все это дело не работает и занесено снегом, ибо зимой на Эльбрус не ходят даже самые ебанутые на голову перцы: погода такая, что подобное мероприятие почти эквивалентно самоубийству. Пурга, чуть ли не минус сорок по Цельсию и прочая шняга, как мне удалось узнать.
Вот сюда-то мы и делали заброску, и отсюда планировали стартовать наше восхождение.
В общем, в этот день нам предстояло еще и спускаться вниз. За счет освобождения от запаса консервов и прочей съедобной фигни рюкзак стал значительно легче, однако состояние полуобморочным быть не перестало. И мы двинули вниз. Короче, уже на станции Мир я почуял себя хорошо – ушел с высоты. А внизу, в Терсколе, я еще и гулял до вечера и вообще был весел и беззаботен… Я еще не знал, что самое ужасное в моей жизни впереди. А именно – завтра.
В общем, теперь я был наученный горьким опытом армянский альпинист и рассчитал каждый грамм груза. Я помнил, как тогда, во время акклиматизационного выхода-заброски я мысленно пересчитал и яблоки, и апельсины, и каждую шпроту в банке, мать их растак. К примеру, один из объективов я дал в аренду чуваку, с условием, что он его и таскает (0,5 кило). Все, без чего я мог прожить три дня, было оставлено. Также я рискнул оставить одну из трех камер, о чем потом, кстати, ни разу не пожалел. Ибо вес ее – 1,5 кило… Ну, и так далее, вплоть до того, что я сгрузил лишние салфетки для линз и выдавил в коробочку от фотопленки то количество зубной пасты, которое, по моим прикидкам, мне было необходимо на 3 дня. Вы думаете, паранойя? Ага, вы правы. Но это сложно объяснить, это можно только испытать на своей шкуре. Я, к примеру, оставил внизу ключи от дома и мелочь. Так, по мелочам, рюкзак п%$&ато облегчается, доложу я вам…
Короче, мы двинули, теперь уже жить туда, на три дня. В программе было затащить рюкзаки на ратраках от станции Мир, куда приехали на канатке, а подняться все равно пешком; однако на месте, слава аллаху, было решено грубо и нагло прокатиться до места, зато получалось еще в этот день в сэкономленное время подорваться вверх еще на полтысячи метров, в качестве акклиматизации и тренировки. Ну, мы там чаи погоняли, фотографировались, п%$&ели, точили кошки и ледорубы, мазали ворванью ботинки и вообще страдали всякой фигней в этот день, и никуда вверх не пошли, хз почему. Чувствовал я себя не то чтобы хорошо, но и не ахтунгово, надо признаться. Одно плохо: в этом паршивом деревянном приюте водятся мыши. Толпы мышей. Стада. Неистребимые, они могут залезть ночью на лицо. Могут сожрать заботливо припрятанное тобой яблоко. Могут промчаться с топотом по голове. Это ужас и ахтунг, из-за которого мне в первую ночь, когда я чувствоал себя хорошо, с трудом удалось заставить себя заснуть… Вы спросите, откуда там мыши? А хрен его знает. Я знаю лишь, что ни в Терсколе, ни, тем паче, выше я нигде за все 8 дней не видел ни одной кошки. Собаки были. Коровы были. Овцы были. Козы были. Какие-то птицы были. Кактус видел. Кошек – не видел в принципе. Говорят, их там, действительно, нет.
В обчем, так день этот и пролетел.
Про Эльбрус: Махина с двумя вершинами, 8 метровым слоем снега и кое-где красные скалы. Красные – говорят, в них большое содержание железа. Один из подобных гигантских камней, что находится у Приюта 11, превратили в «Кладбище альпинистов» - на нем целая куча каменных табличек с надписями, кто когда не вернулся с Эльбруса. Самую старую я видел около 1950 года.
Так вот, про Эльбрус. У него две вершины, по высоте они разнятся всего на 20 метров, однако восточная – более пологая и удобная для восхождения, она и являлась целью нашего мероприятия. Западная гораздо более опасна, мало того, что там много скал и льда, плюс еще тот факт, что Эльбрус – спящий вулкан, и на западной вершине полно выходов сероводорода, которым, говорят, можно травануться.
Обычно группы выруливают с Приюта 11, идут до седловины, а с седловины уже прутся на вершины. Т.е. напрямик никто не ходит – там просто не пройти, ибо скалы и учень большой уклон. Кроме того, среди иностранцев сейчас распространена такая развлекаловка, как ски-тур. Это значит, туда идут на лыжах. И если обычно от Приюта подъем на Восточную вершину занимает часов 8 плюс спуск часа три, то ттут все значительно быстрее, и во основном время сокращается во время спуска, естественно. Выходят обычно в 2-3 часа утра (ночи то бишь), на седловине перекусывают\пьют термосы, и идут, и возвращаются ближе к вечеру.
Итак, на следующий день нам предстояло вылезти к Скалам Пастухова. Вышли мы в 8 утра, нацепив кошки, взяв ледорубы и необходимый минимум личных вещей: фотокамеры, таблетки и термосы. Идти туда от Приюта часа два, если не ошибаюсь. Ну мы и пошли кондовым альпинистским шагом. В общем, к тому моменту, как мы туда пришагали, у меня опять жутчайше разболелась голова и затошнило. На скалах все оставили рюкзаки и меня, умирать, и потопали чуть дальше, походить по льдам в кошках. Я не пошел, потому что херово мне стало неслыханно. Сел я, значит, в снег, огляделся по сторонам, и пнял одну важную вещь: лишний я тута и никогда больше сюда не вернусь. Именно в этот момент на меня снизошло озарение, что на собственно восхождение я не пойду. Мысль о том, что все это я вижу в последний раз подогрела меня на процесс фотосъемки. И тут на меня снзошла смска. Оказалось, г-жа Сардина извещала меня о том что про нашего мальчика КОСТУ вышла заметка в газете, номер такой-то, страница такая-то, и как там мне Эльбрус… Я был крайне далеко от заметки, от газеты еще дальше, однако на смску ответил. После этого я почувствовал, что Пенталгин потихоньку действует, и написал еще пару смсок. Вот так… Би-лайн там работает. Вполне вероятно, что в этот момент во всей Европе я был единственным на такой высоте человеком, пишущим смски друзьям!!
Через несколько минут начали поодному прикатывать лыжники из группы предыдущего восхождения. Сумасшедшие перцы, а главное, что было для меня дико и удивительно, у них ни голова не болела, ни рвотные спазмы не мучили. Я пообщался с их гидом Женей, довольно интересно поговорить с высокогорцами всегда, как мне показалось.
В общем, где-то через час мы все были уже «дома». Вообще, за эти 8 дней я научился домом называть то место, где в данный момент лежит твой рюкзак, и где, вероятно придется провести эту ночь. Забавно.
Когда мы спустились, я опять почувствовал себя хорошо. Однако восхождение должно было состояться завтра, и я понял, что моей акклиматизации не хватит на него – еще бы дня три, да каждый день подниматься повыше… В общем, я намеревался никуда не ходить, поэтому принялся фотографировать закаты, попадал слегка на борде, пообщался на общие темы с иностранцами, поснимали кино (это когда мы нашли незаезженный лыжниками склон и несколько перцев делали вид, что они восходят, что им тяжко и сложно, а друго перец, оператор, все это с чистой совестью снимал). Кроме того, я там натюрморты выстраивал – свалил в кучу лыжные палки, перчатки, штурмовой рюкзак, ледорубы, очки, советсткий красный флаг и на фоне всего этого фотографировал желающих. В общем, время мы проводили весело.
Про еду. Жрать я ничего не хотел. Даже борщ. Я ел яблоки, апельсины, конфеты и пил чай. Еще печенье. Больше ничего в меня не лезло, к тому же кругом свирепствоала тушенка, а я еще в перый день понял, что ЭТО в железной банке мой организ м не принимает. Еще я питался витаминами. Короче, типа сухого пайка…
Вот такие пироги. На ночь мы при свете фонариков на четверых разделили 6 унций водки из моей металлической фляжки и пошли спать. В 21.00, ибо делать там в темноте нечего, это раз, и вставать в 2 часа ночи пилить на вершину – это два. Мне не пилить, но момент я пропустить не мог себе позволить.
Про восхождение. Подорвались все в 2 ночи, начали греметь кружками, заправляясь чаем, бутербродами, цеплять кошки. Погода была ужасная – Эльбруса видно не было за облаками, однако наш гид все же решил идти. До скал постухова их должен был везти ратрак. На нем они и поехали, а мы остались бдить: я, оператор и еще одна девочка, которую тоже колбасило от высоты изрядно. Мы п%$&ели, пили чай, вылазили смотреть, где они уже, опять п%$&ели, опять пили чай, я сожрал все печенье какое нашел… Всего в это утро двинули две группы – семейная чета из Австралии с московским гидом, и наших 9 человек. Поехали вместе на тракторе, и вообще планировали идти вместе. Примерно часам к 6 австралийцы вернулись: дамочке стало плохо, и инструктор, естественно, не оставил австралийца с нашими – ведь это его группа. Они поведали, что там ветер. Наши же упорно перлись вперед, и вскоре даже в телеобъектив их перестало быть видно: они зашли в туман. К сожалению, рассвет сфотографировать мне не удалось, ибо все было серо и с наступлением утра просто становилось более ярко. Облачность. Часов в 7.30 я увидел, что они возвращаются. Второй попытки у нас уже не было: нам нужно было уезжать, а погода испортилась и , как потом выяснилось, надолго. Для некоторых это стало жутким разочарованием – был один перец, который не мог выбраться лет 10, последний год бегал по 60 км в неделю, и всячески подготавливал себя. И вот… Жопа.
Они вернулиь, и мы спешно драпанули вниз, ибо туман или хз что там за мгла была, спускалось все ниже. Ратраки не ходили, и все, кроме первой (Кругозор-Азау), канатки были остановлены. Нам предстояло пешком сбросить около 2 километров высоты. И мы пошли. До станции Мир идти еще можно было, от нее же вниз пришлось петлять, ибо склоны очень крутые. С наступлением дня стало очень жарко, и перлись мы в одних очках и свитерах. На Кругозоре сели в вагон и съехали вниз, в Азау. Тяжеловато, б^%дь.
Напряг был очень сильный, поэтому тут все расслабились пили пиво и т.п. Я тоже. У них там есть пиво «Терек». В пиве я ни хрена не понимаю, но, по-моему, - вполне… В этот день я успел отправить открытки тем, чьи адреса мне были известны, с видом Эльбруса из поселка, который находится ниже. Он так и называется – Эльбрус, и на почтовых штемпелях так оно и есть, что весьма ценно. Кроме того, я обогатился на весьма странные, на первый взгляд, сувениры – добрая тетенька понаставила на моей бандане соответствующих сургучных печатей. Гламурненько, доложу я вам, там написано: «Кабардино-Балкария, Эльбрус»..
Голова опять болела, теперь, как я понял, от резкого сброса высоты… Успокоилась только ближе к Краснодару.
В общем, мы переночевали в Терсколе и поехали обратно. В воскресенье в 10 вечера я уже был дома, разговаривал по телефону, смотрел телевизор, лазил в интернете… Короче, чувствовал себя богом. Хе-хе, если бы вы знали, сколько восторга может вызвать телевизор! А простыни! Постель! О, чистая белая сухая постель после недельного спанья вво всегда влажном спальном мешке, который на ночь застегивается на молнию… А какое наслаждение спать гоым, а не в джинсах и свитере! А как круто увидеть одетых по летнему девушек, а не этот гребанный снег, не лыжные палки, шапки и сноуборды…
Короче, вот так. А еще мне жутко хотелось есть, поэтому я первым делом поперся в магазин за продуктами всякими.
Нос у меня сгорел и облупился, к счастью, только нос, потому что некоторые перцы сбрасывали кожу, как змеи, после тамошнего ультрафиолета. Гобы п%$&ато обветрились (хрен эта гигиеническая помада помогает), но уже все прошло, только остался слегка горнолыжный загар на морде.
Я планирую в августе сделать попытку номер два. Надеюсь на большее количество времени, чтобы акклиматизироваться, ибо два дня проведенных в приюте 11 – это все же маловато.
Фотки с цифровика фтыкать
тут, фотки с пленки надо сканировать, может, я на это решусь, тогда они там же появятся, о чем будет сообщено отдельно.
Всем, кому обещал, предоставлю бумажные версии фоток - там штук восемьдесят вроде. В гости начинаю ходить в ближайшее время :D , затаривайтесь вкусным.
надя, меня на фоне гор я пришлю тебе отдельно на мыло, про рюкзак я не забыл, не надейся :rolleyes:
Вдруг кому-то что-то интересно по технологии, тактике и стратегии, задавайте вопросы. Я планировал вести записи на месте, но там, честно говоря, было не до этого, поэтому некоторые интересности мог запамятовать.
Всем громадное спасибо, кто меня так или иначе поддержал, хоть я никуда в этот раз не дошел...
Эльбрус, Кто что знает, делимся опытом
Страницы: (7) 1 2 [3] 4 5 6 7 
