Azzi, Станичкой назывался рыбацкий поселок примерно в районе нынешнего Монумента, пр. Ленина... Это отголосок тех времен, когда в Новороссийске стояла казачья часть, вот она и жила своей станицей. О десанте на Южную Озерейку в последние годы сказано было немало. Зря сомневаешься насчет снимков, приведенных Segen'ом. Это именно те танки. А фото эти я видел не так давно в книге, посвященной десантным операциям с участием танков.
Не могу не обратиться опять-таки к нашему общему другу Санееву. Он хоть и инженер, но достаточно дотошен, чтобы беречь детали. Вот что он пишет: "В ночь с 3 на 4 февраля 1943 года под Новороссийском высаживалось два десанта – основной, в районе Южной Озерейки, и вспомогательный, на Суджукской косе. Основной десант погиб, но вспомогательный выстоял и стал знаменитой «Малой землей». На фоне его успехов гибель десанта в Южной Озерейке долгие годы замалчивалась. В основной десант входили 83-я морская стрелковая бригада, 255-я отдельная бригада морской пехоты, 165-я стрелковая бригада, 142-й отдельный батальон морской пехоты, отдельный фронтовой авиадесантный полк, отдельный пулеметный батальон. 29-й истребительно-противотанковый полк, 563-й танковый батальон. Батальон был укомплектован тридцатью американскими легкими танками МЗА1 «Генерал Стюарт». Вот только кроме шести катеров и передового отряда 142-го батальона капитан-лейтенанта О.И. Кузьмина, который с них должен был высаживаться, полную подготовку к высадке не прошел никто. На несамоходные баржи (болиндеры) танки грузили у причала, но в море они с танками не выходили, и никто не знал, как они себя поведут на волне. 2 февраля была дана команда на высадку десанта в Южной Озерейке. С этого момента десант был обречен. 47-я армия так и не смогла прорвать линию обороны противника и освободить станицы Верхнебаканскую и Крымскую. 56-я армия вела бои за освобождение Краснодара и наступление на Крымскую даже не планировала. Однако десанту была поставлена задача во взаимодействии с частями этих армий уничтожить новороссийскую группировку противника и освободить Новороссийск! Две стрелковые бригады и танковый батальон без тяжелого вооружения, без артиллерийской и авиационной поддержки должны были выполнить те задачи, которые не могла выполнить целая 47-я армия. 3 февраля была обычная зимняя погода – порывистый ветер с юга, холодный дождик, волнение на море. Поэтому отряд высадки, который в основном состоял из мобилизованных рыболовных сейнеров, не мог двигаться быстрее 6-7 узлов. Кроме того, стали рваться буксирные концы, на которых вели болиндеры с танками. Опоздание по графику движения достигало полутора часов. Отряд растянулся на несколько миль. Десант еще был на подходе, когда темноту ночи разорвали вспышки выстрелов и грохот разрывов: эскадра огневой поддержки в составе крейсеров «Красный Крым» и «Красный Кавказ», лидера «Харьков», эсминцев «Беспощадный» и «Сообразительный» начала обстрел побережья. Огонь продолжался 30 минут. Но самолеты, выделенные для корректировки, уже улетели. А своих корректировщиков с эскадры на берег не высаживали. В итоге вражеская береговая оборона оказалась неподавленной. До подхода кораблей с десантом было еще целых полтора часа. Немецкие разведчики обнаружили выход большого количества кораблей из Геленджика. Обстрел побережья в Озерейке только подтвердил предположения и указал место десанта. Туда были подтянуты войска из Новороссийска. Тем временем, наша эскадра, не дождавшись подхода барж и катеров с десантниками, ушла. Но почему? Ответ может быть только один: командование Черноморского флота боялось, что ответными ударами противник мог повредить и даже уничтожить корабли эскадры. Сохранение кораблей эскадры для командования флота было важнее судьбы десанта! Впрочем, у десантников не было ни одной действующей радиостанции, и они все равно не смогли корректировать огонь с кораблей. В 3 часа 35 минут к берегу рванулись шесть «морских охотников» с передовым отрядом. До внешне безжизненного пляжа оставалось около кабельтова, когда зажглись прожектора, и противник повел ураганный огонь. Катер «МО-091» получил тяжелые повреждения, на нем погибли командир и его помощник. Не высадив десанта, «МО-091» возвратился в Геленджик. Катер «МО-051», высадив бойцов, взорвался от прямых попаданий. На нем погиб весь экипаж и командир отряда сторожевых катеров капитан 3-го ранга В.П. Иванов. Следом за катерами под ожесточенным огнем буксиры повели к берегу два болиндера с танками. От прямых попаданий загорелись болиндер «Б-2» и его буксир «Геленджик», который числился тральщиком. До берега оставалось около 250 метров. Морские пехотинцы и танкисты, около 300 человек, вынуждены были прыгать в ледяную воду и пытаться достичь берега вплавь. Болиндер «Б-4», шедший на буксире у «Алупки», наскочил на металлические ежи, выставленные в море специально для противодействия десанту. Моряки во главе с мичманом Афанасием Годыной успели переправить на берег семь танков, когда от прямого попадания взорвались боеприпасы, и огонь охватил всю баржу. Появление танков стало неприятной неожиданностью для немецких и румынских солдат. Корабли десанта сумели к 6 часам утра высадить передовой отряд, 563-й отдельный танковый батальон и часть 255-й стрелковой бригады. Кроме того, на берегу воевали экипажи погибших кораблей, всего 1400-1500 человек. Танкисты, чьи танки погибли, дрались вместе с пехотой, сняв оружие и боеприпасы с погибших машин. Для этого им пришлось нырять в ледяную воду. Общее командование десантом взял на себя О.И. Кузьмин. Приближался рассвет, но высадка десанта еще была не закончена. Командир сил высадки контр-адмирал Н.Е. Басистый нервничал и не знал, что предпринять. Об этом он позже написал в своих мемуарах: «… Решений могло быть два. Первое – не отступать, продолжать попытки высадить десант, во что бы то ни стало прорваться через огонь. Мне на таком решении остановиться легче, потому что оно соответствовало приказу. Но ведь очевидно, что успеха не добиться, только погубить людей. А если нас здесь застанет рассвет, есть опасность потерять весь десантный отряд. Тогда уже ничего не поправишь. Второе решение – немедленно отходить, сохраняя корабли и морскую пехоту…» Было принято второе решение, и в 6 часов 20 минут силам высадки был дан приказ на отход к Геленджику. О сражавшихся на берегу десантниках контр-адмирал не думал. А десантники, которых командование считало погибшими, выполняли приказ. По руслу реки Озерейки они сумели обойти правый фланг обороны противника и атаковали его тылы у поселка Южная Озерейка. Командир германской 164-й резервной зенитной батареи, боясь захвата орудий десантниками, взорвал свои два 88-мм орудия. Это вызвало панику среди румын и послужило сигналом к всеобщему отходу. Они оставили на поле боя около 500 человек убитыми, 100 сдались в плен. Пока Н.Е. Басистый докладывал командованию о неудачном десанте, советские десантники, наперекор всему, заняли Южную Озерейку. Свою задачу первый эшелон десанта выполнил! Сведений о ходе боя под Южной Озерейкой не сохранилось. Некому о них было рассказать. Известно, что, заняв Озерейку, десантники продолжили наступление. Что двигало ими? Скорее всего, действия воздушного десанта, высаженного в районе Глебовки, и партизан. Заслышав стрельбу в тылу противника, возможно, они решили, что это войска 47-й армии, прорвавшие фронт. Может быть, так, может быть – просто выполняли приказ о расширении плацдарма. К вечеру десантники достигли окраин поселка. Немецкое командование срочно перебрасывало дополнительные войска в район десанта: горнострелковый и танковый батальоны из состава 101-й легкопехотной дивизии, четыре артиллерийские и две противотанковые батареи, зенитные 88-мм орудия, специально для борьбы с танками. Десанту на Суджукскую косу немецкое командование не придавало особого значения. Видимо, больше всего его испугали танки. Сколько можно вести бой, имея только запас патронов, взятых с собой? Ждали помощи. Помощи не было. Не было авиационного прикрытия десанта, не было артиллерийской поддержки кораблей, как это было под Одессой, Севастополем, Феодосией. А десантники били врага. Били несмотря ни на что. Били и гибли в бою. Наши летчики видели это и докладывали командованию. Но опять никакой помощи десантникам не было оказано. Командование флота приняло решение о передаче всех сил вспомогательному десанту. Десантников у Южной Озерейки оно просто вычеркнуло из списков живых. Стрельба продолжалась и 6 февраля. В журнале боевых действий немецкой 17-й армии за этот день записано: «…Бои у Южной Озерейки приближаются к концу…». К концу третьих суток боев в живых оставалось не более сотни десантников и два танка. У танков закончился боезапас и горючее.. Ночью оставшиеся в живых десантники стали пробиваться к своим. Часть из них – к Малой земле, остальные – в район Абрау-Дюрсо. Последним повезло. Они встретились с партизанами и с их помощью эвакуировались катерами на «большую землю». На малую землю вышли единицы".
Насчет штрафников я все-таки остаюсь при своем мнении и считаю, что это не отголоски старого мифа, а правда. если не ошибаюсь, лет 10 назад в "Новороссийском рабочем" был опубликован материал о ранее неизвестных обстоятельствах судьбы Цезаря Куникова. так вот там и было сказано, что его поставили командовать отвлекающим десантом, сформированным из штрафников. Они все были обречены, ведь командование и не собиралось развивать успех на станичке, думали, что штрафники отвлекут на себя удар и геройски искупят кровью свою вину... Я попытаюсь что-нибудь найти в подтверждение. А вообще, Azzi, не стоит воспринимать мемуары генералов, изданные в 70-80-х годах, как истину в последней инстанции. Даже если не врали они сами, то рукописи переписывали заново цензоры и редактора в "Воениздате". В соответветствии с имевшейся на тот момент линией партии. |